Историософия права: все движется или нечто остается неизменным?

Исследование посвящено выяснению предмета, сферы компетенции и потенциала историософии в целом и историософии права в частности как познавательной дисциплины. Выявлены признаки, отличающие ее от философии и истории. При этом вскрыта категория времени, которая объединяет названные предметы, являясь первым и основным – неизменным и сквозным – феноменом бытия. Изучение времени в названном качестве позволило определить «теперь» и «всегда» как его основные формы проявления, в рамках которых протекает жизнь, в том числе жизнь правовой реальности. Определение времени в качестве путеводной категории бытия дало возможность юридической науке задаться рядом смыслообременяющих вопросов. В частности, отыскать ответ о том, как законодатель при нормотворчестве распоряжается временем? Проводит ли он в ряды правовых норм или институтов разницу между «временем» и «временами», обязывает ли учитывать ее правоприменителя и других потребителей нормативного регулирования? Воспитывает ли право у них иммунитет перед временщиками и опричниками, заполучивших правовую власть? Что в конечном счете транслирует своим адресатам позитивное право – конъюнктурные запреты, продиктованные «порывом времени», или каноны, являющиеся эталоном поведения «во все века и времена»? По результатам исследования подтверждено, что онтологическое сопряжение истории и права относится к компетенции историософского подхода, представляющего собой трансцендентное вопрошание. Это вопрошание образует смысловую цельность, в которой «всегда» как «внеисторическое присутствие» в истории сожительствует с «теперь» как с исторической скоротечностью во «внеисторическом измерении». Применительно к праву названное вопрошание выясняет, что в нем движется, а что остается неизменным? Когда и ради чего праву надлежит трансформироваться, а когда оставаться неизменным?