Юридическая аномия: понятие и соотношение со схожими категориями

Аннотация

В статье исследуется относительно новое понятие юриспруденции – юридическая аномия, дается его определение, выделяются общие и специфические признаки, с помощью которых данное понятие можно будет отличить от иных схожих понятий. Подобная научная информация может быть положена в основу разрабатываемой теории юридической аномии.

Полный текст

Юридическая аномия – относительно новая категория в науке. Она находится на стадии своего становления, отражая сложную и, как правило, кризисную реальность. Для того чтобы знать ее место в системе иных «родственных» категорий, связи и взаимозависимости, важно рассмотреть ее соотношение с ними. Если проанализировать этот круг ближайших «родственников», то сразу же бросаются в глаза такие схожие категории, как социальная аномия и девиации. Однако всех их объединяет то, что они выступают своеобразными отклонениями.

Отсюда именно отклонения – их с методологической точки зрения первооснова, которая вместе со своей противоположностью, нормой, являются парными категориями, диалектически взаимо- связанными между собой. Термины «норма» и «отклонение» используются весьма широко, имея характер общенаучных категорий (т. е. применяемых практически во всех науках, в отличие от меж- дисциплинарных понятий, употребляемых лишь в ряде наук, да и то однородных). Они задействованы также в математике, физике, химии, биологии, медицине, социологии, политологии, психологии, этике, юриспруденции и т. д.

Согласно словарям, «норма (от лат. – руководящее начало, правило, образец) – 1) узаконенное установление, признанный обязательным порядок, строй чего-нибудь; 2) установленная мера, средняя величина чего-нибудь (например, выработки)» ¹. В частности, норма – это и «математическое понятие, обобщающее понятие абсолютной величины числа (норма вектора)» ². В теории организации сложилось единое – для естественных и общественных наук – понимание нормы как предела, меры. Для физических и биологических систем это допустимые пределы структурных и функциональных изменений, при которых обеспечивается сохранность объекта и не возникает препятствий для его развития. Это естественная (адаптивная) норма, отражающая объективные закономерности сохранения и изменения системы ³.

Отклонения же, в соответствии со словарями, есть ненормальность, аномалия, неправильность и т.п. ⁴Например, в медицине отклонение от нормы, от нормального развития есть аномалия, патология (к числу которых относятся все виды заболеваний). В данном случае отклонения, патология и аномалия выступают в качестве тождественных понятий, как синонимы.

Не случайно в словарях аномалия определяется как «ненормальность, анормальность, патология, отклонение, неправильность, отступление, уклонение, уродливость, недостаток, ошибка» ⁵. Когда слышится слово «аномалия», сразу вспоминается Курская магнитная аномалия или климатическая аномалия, или космическая аномалия и т. д. Термин «аномалия» – часто употребляемый, собственно, так же, как и термин «патология». В словарях патология – это «аномалия, ненормальность» ⁶. Таким образом, считаем, что отклонение, аномалия и патология (хотя и могут иметь в разных естественных и технических науках свои определенные особенности) в целом выступают взаимозаменяемыми категориями.

В общественных науках используется чаще всего термин «социальное отклонение», опять же в связке с термином «социальная норма». Так, в социологической литературе прямо отмечается, что «норма и отклонение – это парные категории. Связь нормы и отклонений от нее, их противоположность в рамках определенного единства свидетельствует о невозможности установления и исследования социальных отклонений самих по себе, в отрыве от тех норм, о нарушении которых идет речь, от их происхождения, роли и места в общественной жизни. Отсюда следует и то, что система, структура, классификация социальных отклонений в значительной мере заданы соответствующей нормативной системой. Норма и отклонение всегда подразумевают друг друга, одно без другого невозможно. Ясно, что не может быть отклонений без соответствующей нормы, но и последняя не имеет смысла без отклонений от нее (или по крайней мере без возможности подобных отклонений)» ⁷. И далее: «социальная норма и социальное отклонение – два полюса на одной и той же оси социально значимого поведения» ⁸. Действительно, социальное отклоняющееся поведение есть отступление от существующих социальных норм, их нарушение.

Наряду с социальным отклонением, выступающим междисциплинарным понятием, в общественных науках используют термин «девиация». Их можно рассматривать как тождественные. Вполне обоснованно подмечено, что понятия «социальное отклонение» и «девиация» подразумевают одно и то же – отступление, отход от требований социальной нормы ⁹. Разумеется, в разных науках пытаются общенаучную категорию «отклонение» адаптировать к своей системе понятий, чтобы она в нее «вписывалась», имея определенную специфику. В этой связи можно только согласиться с тем тезисом, что «в современной физике и химии отклонения обычно именуются флуктуациями, в биологии – мутациями, на долю социологии и психологии выпали девиации» ¹⁰.

Важное место в системе социальных отклонений занимает социальная аномия, которая выступает лишь ее составной частью. В свое время Р. Будон верно подчеркнул, что «аномия – это отклонение» ¹¹. Вместе с тем только массовые социальные отклонения могут перерасти в социальную аномию. В литературе убедительно доказывается, что важнейший «признак аномичных проявлений – массовость, выраженная в статистических параметрах…» ¹².

В самом общем виде аномия есть определенные виды массовых отклонений в нормативно-ценностной системе, влекущие к изменениям в социальной жизни; это такое состояние общества, в котором старые нормы и ценности уже не действуют, а новые – еще не успели «встать в строй», что создает условия для резкого увеличения отклоняющегося поведения.

Следует отметить, что термины «аномалия» и «патология» (которые, как было указано ранее, в большей степени используются в естественных и технических науках) тоже встречаются в общественных науках, но как некие образные сравнения. Так, философы выделяют одну из наиболее острых социально-психологических проблем – проблему «соотношения нормы и аномалии в образе жизни и поведении людей» ¹³, понимая под аномалией все же некие социальные отклонения, а социологи пишут, что подчас «аномия выглядит патологией» ¹⁴, что «все конкретные социальные явления и процессы должны анализироваться с неких новых методологических позиций. Речь идет, в частности, и о постижении аномии, неких патологических, анормальных состояний общества» ¹⁵. Думается, подобными патологическими явлениями можно считать прежде всего преступность, алкоголизм, наркоманию и т. п.

Юридическая же аномия, будучи лишь особой разновидностью аномии социальной, выступает соответственно тоже специфическим отклонением, но преимущественно от правовых норм. В этом смысле социальные отклонения – категория гораздо шире, чем аномия социальная и тем более юридическая. Отсюда соотношение данных трех понятий вполне напоминает матрешку: социальные отклонения (как более объемное понятие), социальная аномия (менее объемное, чем предыдущее понятие, но более объемное, чем юридическая аномия) и юридическая аномия, «входящая» как в разряд социальной аномии, так и в общее «семейство» социальных отклонений.

Имея это в виду, исследовать юридическую аномию важно, основываясь на работах социологов и философов, во многом выступающих здесь методологическими. Если в данном соотношении социальную аномию можно рассматривать как родовое понятие, как «род», то юридическую аномию – как «вид». Это означает следующее: во-первых, они имеют общие черты, поскольку юридическая аномия есть лишь форма проявления аномии социальной; во-вторых, юридическая аномия как особая разновидность обладает и своими собственными характерными чертами, сопряженными с правовой сферой, в рамках которой она и реализуется. То есть юридическая аномия имеет как общие признаки с аномией социальной, так и сугубо специфические.

Общий признак и для социальной, и для юридической аномии состоит в том, что названные процессы значительно усиливаются в эпоху кризиса, связанного с войной, революцией, реформами и иными подобными «переходными» ситуация- ми, о чем писал еще Э. Дюркгейм ¹⁶. Разумеется, аномия в той или иной степени существует всегда. Вполне обоснованно отмечается, что «когда общество переживает стабильный период и процветает, аномия уменьшается. Но она устремляется ввысь, когда общество вступает в полосу кризиса…» ¹⁷. Так оно и есть, состояние аномии неизбежно усиливается, когда происходят существенные изменения, затрагивающие социальную структуру и нормы, причем характер трансформаций не так важен: революция или реформа, которые создают благоприятные условия для ослабления интегрирующих сил и усиления дезинтегрирующих ¹⁸.

Следующим общим признаком выступает то, что, будучи дестабилизирующим фактором, аномичные процессы «подвигают к хаосу» социально-правовую жизнь, причиняют вред самым различным интересам. Верно подмечено, что аномия есть «фактор, оказывающий влияние на дезорганизацию социальной жизни, приводит к широкому распространению девиантного поведения», что «аномия ведет от заведенного и привычного порядка – к непредсказуемому беспорядку, хаосу, анархии» ¹⁹.

Другим признаком можно считать то, что и социальная и юридическая аномии – такие отклонения, которые имеют массовидный характер. Отсюда – отклонение отклонению рознь. Это уже иного уровня отклонения – массовые. В литературе убедительно показано, что важнейший «признак аномичных проявлений – массовость, выраженная в статистических параметрах» ²⁰. В целом аномия используется для обозначения состояния социума, в котором отсутствие (полное или частичное) норм в конечном счете приводит к тому, что большинство населения оказывается «вне общества», вступая в конфронтацию с ним ²¹.

В подобной ситуации естественным образом теряется доверие к социальным (в том числе и к государственно-правовым) институтам и социальным (в том числе и юридическим) нормам. В этой связи вполне обоснованно утверждается, что если «общество погрузилось в состояние аномии, т. е. ценностно-нормативного вакуума, характерного для переходного и кризисных периодов, когда старые экономические и социальные нормы уже перестали действовать, а новые еще только устанавливаются», то «в этой ситуации важно доверие всех социальных групп населения, единство власти и народа» ²², что «исчезновение доверия к государственным институтам можно рассматривать как основной признак правовой аномии» ²³.

Если же говорить о специфических признаках юридической аномии, то при всей их условности к ним относится ее «прописка» в соответствующей сфере социального бытия – в правовой системе и в социально-правовой жизни. Поскольку изначальная природа всякой аномии связана с безнормием, то юридическая аномия сопряжена с полным или частичным отсутствием именно правовых норм, содержащихся в системе права. Подобная ситуация, несомненно, коррелируется с состоянием соответствующего вида сознания – правового сознания, с отрицательным (нигилистическим) отношением к имеющимся нормам, а также с поведением субъектов, выражающемся в их соответствующей правореализационной деятельности. Следовательно, все три компонента правовой системы – право, правосознание и правореализация – «заражаются» аномичными процессами и приводят их в нерабочее состояние. Все вышеперечисленное сказывается на правовой системе общества и ведет к нарушению ее функций и баланса компонентов в ее структуре.

Таким образом, сочетая общие и специфические признаки, юридическую аномию можно определить как разновидность социальной аномии, протекающую в правовой сфере в результате быстрых изменений в кризисный (переходный) период и потери доверия к государственно-правовым институтам, представляющую собой негативную (дестабилизирующую) составляющую социально-правовой жизни общества и характеризующуюся дисфункциональностью и рассогласованностью компонентов правовой системы, что наиболее ярко выражено: во-первых, в полном или частичном отсутствии необходимых (новых) правовых норм, во-вторых, в отрицательном отношении к имеющимся при очевидной их неэффективности и, в-третьих, в массовой отклоняющейся правореализационной деятельности субъектов ²⁴.

Для большей наглядности проанализировать признаки, содержащиеся в данном определении, можно на примере современной Украины, которая находится в состоянии глубочайшей (в т. ч. и юридической) аномии.

1. Это специфическая разновидность социальной аномии, протекающая в правовой сфере в результате быстрых изменений в кризисный (переходный) период и потери доверия к государственно-правовым институтам. Действительно, быстрые изменения после Майдана (кровавого государственного переворота), который произошел в Киеве в феврале 2014 г. при активной поддержке США и иных западных стран, привели к потере доверия к государственно-правовым институтам Украины со стороны немалой части ее населения. Практически сразу высказались против такого поворота событий граждане, проживающие в Крыму, Одессе, на Донбассе и в других во многом русскоязычных регионах страны.
2. Представляет собой негативную (патологическую) составляющую социально-правовой жизни общества, ее теневую часть, ведущую к хаосу. Так, Майдан повлек за собой хаотизацию украинского общества, дестабилизировал существующую там государственно-правовую жизнь, привел к беспорядкам и смертям обычных граждан. В связи с неприятием государственного переворота люди пытались в ряде областей провести мирные акции против разрушения их общества. Например, в Одессе движение «Куликово поле» выступало именно за это. Однако актом насилия им быстро «демократически закрыли рты»: подожгли 2 мая 2014 г. Дом профсоюзов, в котором заживо сгорели десятки граждан, мыслящих иначе, чем неонацисты.
3. Это процесс, характеризующийся разбалансированностью компонентов правовой системы. В частности, юридическая аномия приводит к нарушению равновесия в правовой системе, создает условия для дезинтеграции основных ее компонентов. При подобных обстоятельствах она теряет свою организующую роль, приобретая все более несистемный, фрагментированный и сегментированный характер, в рамках чего внутренние связи и взаимодействия минимизируются. Все перечисленное вполне характеризует современную украинскую правовую систему, которая после государственного переворота приобрела именно такие свойства: она, по сути, потеряла единство, стала разрушаться и деградировать, вовлекая в эти процессы свои компоненты.
4. Сопряжена с полным или частичным отсутствием необходимых (новых) правовых норм. В принципе любая аномия – это такое состояние социума, когда прежние (старые) нормы уже не действуют для регуляции общественных отношений, а новые еще не институализированы. На Украине все так и произошло: прежние (украинские) юридические нормы перестали действовать на внушительных территориях, не признавших прозападный Майдан, а новые нормы права находятся и сейчас еще на этапе интеграции с правовой системой Российской Федерации, поскольку данные территории стали в результате известных референдумов ее новыми субъектами (если Крым и Севастополь вошли в состав Российской Федерации еще в 2014 г., то Донецкая и Луганская народные республики, Запорожская и Херсонская области – в 2022 г.).
5. Связана с отрицательным отношением народа к имеющимся правовым нормам при очевидной их нелегитимности и неэффективности (не- определенности, противоречивости, незаконности и т. п.). По мнению Э. Дюркгейма, аномия – результат не только нормативного, но и ценностного вакуума ²⁵, который «содержится» именно в правосознании. Так, в результате Майдана немалая часть населения проявила свое несогласие с кровавым государственным переворотом, по итогам которого к власти в стране пришли радикальные националисты-бандеровцы, поддержанные финансово-материальными и иными средствами (включая «нуландские печеньки») Западом. В этой связи руководство данной страны чудесным образом напоминает известного персонажа – «коллективного Попандопуло» из советского кинофильма «Свадьба в Малиновке», в котором практически все совпадает: от нездорового авантюризма в сочетании с угрозами оружием до ожидания помощи от кого-либо (кому бы подороже продаться). Большинство русскоязычных граждан не приняли навязанной извне власти, что выразилось в негативном отношении к ее, по сути, неолиберально-фашистской идеологии. Подобные «ценности» привели к тому, что украинская «незалежная» власть стала, с одной стороны, разрешать однополые браки и иные европейские ЛГБТ-стандарты, а с другой – подвергать гонениям и насилию (вплоть до убийства) оппозиционные силы и лидеров общественного мнения (в т. ч. и в России). Достаточно вспомнить Олеся Бузину, Дарью Дугину, Владлена Татарского и многих других. В силу того, что подобная идеология стала внедряться в законы, к ним, соответственно, тоже сформировалось отрицательное отношение значительной части украинских граждан. Речь идет о законах, связанных с оголтелой антироссийской десоветизацией и одновременно с утверждением лживой истории о т. н. древних украх, с запретом оппозиции и ее средств массовой информации, с русским языком, с расколом православной церкви, с возрождением бандеровщины – доморощенного, беспредельно агрессивного и подлого украинского национализма.
6. Проявляется в массово отклоняющейся от имеющихся норм правореализационной деятельности субъектов. Применительно к современной Украине массовость выразилась в том, что немалая часть ее граждан выразила свою волю и отторгла искусственно привнесенный в их сообщество националистический режим, посягающий на их права и свободы, на суверенитет украинского государства. О массовом отклоняющемся поведении можно говорить применительно и к огромным потокам миграции украинцев (десятки миллионов людей уехали в Россию, в европейские и иные страны), и к небывалому росту преступности (прежде всего коррупции, военных преступлений и т. п.), и к многочисленным уклонистам от военной мобилизации. В частности, только за год специальной военной операции количество производств по фактам уклонения от призыва и незаконной переправки лиц через государственную границу увеличилось почти в четыре раза ²⁶.

Юридическая аномия – сложное явление и, соответственно, понятие. Его нельзя упрощать и обозначать каким-либо одним из его элементов – только отсутствием правовых норм (для чего уже есть понятие «пробел») или только наличием большого роста преступности, или слабым доверием к институтам власти и т. д. Юридическая аномия – это комплекс многих составляющих, а не только какой-то одной или даже двух. Причем имеет важное значение не только разное количество элементов, но и степень интенсивности их проявления.

Здесь напрашивается аналогия с инфекционными заболеваниями. Как известно, в любом обществе и в любое время они так или иначе присутствуют. В зависимости от большего или меньшего количества случаев заболеваний выделяют различную степень интенсивности эпидемического процесса в виде либо спорадической заболеваемости (единичное инфекционное заболевание), либо эпидемической вспышки (групповые заболевания на ограниченной территории), либо эпидемии – значительного повышения заболеваемости данной инфекционной болезнью, либо пандемии (от греч. – «весь народ») – сильной эпидемии, резко превосходящей по своей интенсивности обычную эпидемию, распространяющейся среди населения на больших территориях (например, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) 11 марта 2020 г. объявила в мире пандемию COVID-19).

Однако в полной мере пандемией они становятся только тогда, когда сложатся для этого все необходимые условия, выражающиеся в непрерывном процессе следующих друг за другом однородных инфекционных заболеваний, которые проявляются в значительном их распространении в сообществе, странах. Пандемия, как и аномия, в наибольшей степени представляет завершенную «картину» тогда, когда складываются все «пазлы», когда все элементы присутствуют (в частности, массовое количество зараженных, интенсивность эпидемического процесса, масштабность охваченных заболеваниями территорий и т. д.).

Поэтому следует иметь в виду, что могут быть отдельные аномичные проявления (как и единичные инфекционные заболевания), а может быть и юридическая аномия как синтез необходимых элементов, как «социальная пандемия», охватывающая собой многие свойства и переводящая данный феномен в новое качество. Сравнение юридической аномии с пандемией «работает» и становится еще более уместным в силу того, что последняя (как глобальная эпидемия) вполне сопоставима с первой (юридической аномией), которая тоже стала глобальной и охватила практически весь мир в условиях формирования более справедливого многополярного порядка.

При соотношении юридической аномии с политической, нравственной и другими видами в первую очередь важно исходить из того, что их объединяет, что является общим для них. Думается, единым будет то, что они выступают разновидностями социальной аномии, и то, что основу аномии составляют соответствующие нормы, соответствующая система и соответствующая сфера жизнедеятельности, в рамках которой она протекает. Так, если юридическая аномия связана преимущественно с правовыми нормами, правовой системой и социально-правовой жизнью общества, то политическая аномия, соответственно, – преимущественно с политическими нормами, политической системой и политической жизнью, нравственная – преимущественно с моральными нормами, нравственной системой и нравственной сферой жизни. Действительно, если социальная аномия (как явление и «родовое» понятие) «неразрывно связана с кризисом социальной системы» ²⁷, то и ее «видовые» формы проявления тоже сопряжены примерно с такими же последствиями: политическая аномия – с кризисом политической системы, нравственная аномия – с кризисом нравственной системы, а юридическая аномия – с кризисом правовой системы общества.

Если говорить о политической аномии, то ее кратко можно определить как состояние политической жизни общества, в котором заметно ослаб- ляется роль политических норм и ценностей в политической системе, утрачивающей в этой связи свои организующие функции. Сегодня наиболее ярко кризис в политической системе «разворачивается» в США. Элементами политической аномии там можно признать: деградацию института выборов (прежде всего президента), свидетельством чего выступают многочисленные (массовые) нарушения (от порядка их проведения и процедуры подсчета голосов до голосования по почте и даже «с кладбищ»); чрезмерную политизацию ЛГБТ- идеологии и движения «Жизни черных имеют значение»; травлю политических оппонентов и «судебно-юридические» репрессии в отношении конкурентов и неугодных псевдодемократическому режиму; использование подконтрольных и во многом продажных средств массовой информации в политическом процессе; фактическое уничтожение «глубинным» государством политической системы. В США заигрались в демократию и не заметили, как потеряли то, что от нее оставалось после штурма Капитолия и неадекватной реакции властей на него. Политические нормы в такой ситуации начинают существовать в виде правил, которыми мало кто пользуется, и тем самым происходит нарастание политических отклонений. Отсюда политическая аномия приводит к состоянию рассогласованности между нормативно-ценностными требованиями прогнившей политической системы и отчужденным от нее поведением основного населения, что негативным образом сказывается на политической жизни американского общества.

Нравственную же аномию кратко можно определить как состояние духовной жизни общества, в котором снижается роль этических норм и ценностей в нравственной системе, утрачивающей в этой связи свои регулятивные функции. Подобная аномия сопряжена с духовным разложением, с сознанием человека, «оторванного» от моральных корней и норм, от соответствующих обязанностей, потерявшего тем самым прочные этические основы для своего поведения. Последствия этого зачастую выражаются в нигилизме, алкоголизме, наркомании и т. п. В качестве примера можно взять те же Соединенные Штаты Америки, которые буквально захлестнула наркомания. Согласно средствам массовой информации, сейчас там более 40 млн наркозависимых ²⁸.

Кроме вышеназванных можно перечислить и другие различия юридической, политической и нравственной аномии. Так, с одной стороны, аномичные проявления в правовой и политической системах больше подвержены внешнему контролю и выражены в определенных статистических параметрах, чем в нравственной системе. Например, в политике практикуются такие инструменты, как праймериз в избирательном процессе, результаты голосования на выборах, различного рода рейтинги и т. д.; в правовой сфере «фиксируется распространение преступности (несоблюдение закона), рост числа самоубийств, алкоголизм и наркомания. Однако к аномии относятся и сложные для статистической фиксации социальные проблемы, такие как нравственная деградация общества, утрата преемственности между поколениями» ²⁹.

С другой же стороны, если происходит резкий рост аномичных процессов в нравственной системе, что сопровождается прежде всего падением морально-религиозных ценностей, то наступают проблемы и для политической и правовой систем. Это, в частности, происходит в США и в целом на Западе, где власти и часть населения, по сути, отказываются от ряда морально-религиозных ценностей (от христианства, от традиционных семейных отношений и т. д.). Подобные неолиберальные практики ведут к ослаблению социальных связей, разрушению преемственности между поколениями, распространению разного рода сатанизма и в конечном счете к дисфункциональности правовых и политических институтов. Поэтому не случайно нравственную аномию связывают с ростом преступности, абсентеизмом и т. п.

Все обозначенные признаки позволяют отличить юридическую аномию от схожих понятий. Разумеется, нельзя впадать и в такую крайность, когда хотят представить тот или иной вид аномии как «очищенный» от всех остальных, ибо между данными видами аномии нет «пропасти», они тесно взаимосвязаны. Юридическая, политическая и нравственная аномии наряду с тем, что имеют свою специфику, еще и взаимопересекаются и в определенной мере взаимозависят друг от друга. Во-первых, все они – формы проявления аномии социальной. Во-вторых, трудно представить ситуацию (только если чисто гипотетически), когда юридическая аномия существовала бы без политических и нравственных моментов. И наоборот.

Верно отмечено, что юридическая аномия теснейшим образом связана с политической и нравственной аномией, с их соответствующими нормами и системами. Так, М. С. Бороздина подчеркивает, что «юридическая аномия – это источник возрастания степени конфликтогенности, связанный с деструктивной деятельностью различных субъектов правоотношений, наличием институциональных искажений в правовой, политической и социально-экономической сферах жизнедеятельности, вызванных отказом от реализации установленных юридических норм и иных социальных норм, деформациями законности и правового порядка, нигилистическим отношением к правовой действительности» ³⁰.

Несомненно, нравственные нормы лежат в основе политической и правовой систем, а также политической и правовой жизни общества. И в этом смысле нравственная, политическая и правовая жизнь тесно переплетены. И если истинно то, что юридическая аномия – это во многом «жизнь вне провозглашенных законов» ³¹, то не менее истинным будет и другой тезис, согласно которому юридическая аномия – это и жизнь вне нравственных и политических норм. Что, в свою очередь, касается и иных рассматриваемых разновидностей аномичных процессов.

Действительно, юридическая аномия связана с отказом от реализации не только установленных юридических, но и иных социальных норм (политических, нравственных и т. д.). Исследуя данные проблемы, в литературе выделили даже особую форму юридической аномии – дисномию. В частности, вполне обоснованно заявлено, что «наиболее опасной формой юридической аномии является дисномия, предусматривающая отказ от всех видов нормативности (юридической, нравственной и др.), сопровождаемая антидемократической трансформацией институтов публичной власти, опирающихся в целях поддержания порядка и целостности национально-правового пространства на репрессивные методы и принципы негативного права» ³². Отсюда юридическая аномия – это не только нарушение правовых норм, но и разрушение связей, существующих между правовыми, нравственными и политическими предписаниями, это рассогласование взаимодействия вышеназванных требований.

Аномия, выступая междисциплинарной категорией, исследуется со стороны разных наук: философии, социологии, политологии, этики, юриспруденции и т. д. Каждая из наук со своих позиций изучает данный феномен, уделяя внимание как общим признакам аномии, так и специфическим. Если же говорить о юридической науке, то ее представители только еще «подбираются» к полноценному исследованию аномичных процессов в обществе, пытаются скорректировать их понятийные границы применительно к своей сфере. Поэтому в условиях роста подобных процессов в силу усугубляющейся социальной дестабилизации важно знать и понимать природу юридической аномии, ее причины и истоки, уровни, виды и формы проявления, активнее создавать ее теорию, формируя соответствующий категориальный аппарат. Это, бесспорно, будет содействовать как развитию юридической науки, вынужденной отвечать на многие востребованные жизнью вопросы, так и юридической практики, в рамках которой будет осуществляться противодействие распространению вышеназванных процессов, негативно влияющих на правовую систему общества и в целом на социально-правовую жизнедеятельность.

* * *

Таким образом, важно отличать юридическую аномию, с одной стороны, от похожих на нее более широких социальных явлений (отклонений, девиаций, аномии), с другой же – от иных видов социальной аномии (политической, нравственной и др.). Понятие юридической аномии и ее соотношение с «родственными» категориями может быть положено в основу разрабатываемой теории данного феномена.

¹ Советский энциклопедический словарь. М., 1988. С. 901.

² Там же.

³ См.: Гилинский Я. И. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийства и других «отклонений». СПб., 2004. С. 29.

⁴ См., в частности: Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1991. С. 469.

⁵ Большой словарь синонимов и антонимов русского языка / сост. Н. И. Шильнова. М., 2021. С. 16.

⁶ Там же. С. 365.

⁷ Кудрявцев В. Н. Теория социальных отклонений в системе научных знаний // Социальные отклонения. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1989. С. 6.

⁸ Кудрявцев В. Н. Социальное отклонение: общее понятие // Там же. С. 93.

⁹ См.: там же. С. 8.

¹⁰ См.: Гилинский Я. И. Указ. соч. С. 36.

¹¹ Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения. М., 1998. С. 179.

¹² Баранова Ю. Ю. Методологические исследования аномии и социальная реальность: польское и российское измерение // Вестник БФУ им. И. Канта. 2011. Вып. 12. С. 144.

¹³ Плахов В. Д. Социальные нормы. Философские основания общей теории. М., 1985. С. 227.

¹⁴ Аномия современного общества: проблемы теоретического анализа и эмпирического измерения / под ред. В. В. Кривошеева. Калининград, 2008. С. 21.

¹⁵ Там же. С. 73.

¹⁶ См.: Дюркгейм Э. Самоубийство. Социологический этюд. М., 1994. С. 234.

¹⁷ Валевич Е. С. Аномия как форма противопоставления массы и элиты // Гуманитарные исследования. 2013. № 1. С. 113.

¹⁸ См.: Костина Е. Ю., Орлова Н. А., Панфилова А. О. Состояние системы ценностей как фактор аномии в современном российском обществе // Вестник РУДН. Сер.: Социология. 2018. Т. 18. № 4. С. 721.

¹⁹ Ревочкин Н. Н. Аномия как глобальный фактор дезорганизации современного общества: философский аспект // Вестник КГУ им. Н. А. Некрасова. 2014. № 2. С. 116.

²⁰ Баранова Ю. Ю. Указ. соч. С. 144.

²¹ См.: Всемирная энциклопедия. Философия XX век / гл. науч. ред. и сост. А. А. Грицанов. М., 2002. С. 35.

²² Кавецкий С. Т. Аномия в современном обществе: социологический аспект: автореф. дис. … д-ра социол. наук. Минск, 2020. С. 2.

²³ Геращенко Д. Г. Правовая аномия в российском обществе: структурно-деятельностное измерение: автореф. дис. … канд. социол. наук. Ростов н/Д., 2011. С. 37.

²⁴ См.: Малько А. В. Правовая жизнь общества, аномия и проблемы единства правового пространства в современной России // Государство и право. 2023. № 3. С. 12.

²⁵ См.: Дюркгейм Э. Указ. соч. С. 234.

²⁶ См. подр.: Малько А. В. Юридическая аномия: общетеоретический анализ // Юрид. наука. 2023. № 8. С. 257–262.

²⁷ Кавецкий С. Т. Указ. соч. С. 14.

²⁸ См.: Выступление Д. Дробницкого на передаче «Вечер с В. Соловьевым». 2023. 19 сент.

²⁹ Баранова Ю. Ю. Указ. соч. С. 144.

³⁰ Бороздина М. С. Юридическая аномия в институциональной трансформации современной российской государственности: дис. … канд. юрид. наук. Ростов н/Д., 2009. С. 7.

³¹ Кавецкий С. Т. Указ. соч. С. 16.

³² Бороздина М. С. Указ. соч. С. 9.