Measures taken by the Soviet government to create the social infrastructure of aviation industry enterprises in the 1950-ies and 1960-ies

Texto integral

Введение

На различных исторических этапах существования СССР социальная политика государства реализовывались по-разному. В довоенный период социальные вопросы находились на периферии внутренней политики страны. К тому же, характер советской индустриализации предполагал развитие отраслей тяжелой промышленности, предприятия которой «съедали» основные капитальные вложения, и не позволяли выделять на социальную инфраструктуру достаточного количества средств. Она формировалась по «остаточному принципу» [Кабалина, Сидорина 1999, с. 167–198; Коровин 2008, с. 37] (Красавцева 2023, с. 17–18). Только к середине 1950-х гг. сложились предпосылки для превращения социальной сферы в одно из приоритетных направлений внутригосударственного развития. Несмотря на исследовательские дискуссии касательно основных аспектов социально-экономической политики советского государства в годы хрущевской «оттепели» и факторах ее развития, большинство ученых считают, что в этот период советская социально-экономическая политика развивалась высокими темпами и была направлена на улучшение материального благосостояния советских граждан [Иванова 2011; Шестаков 2006, с. 143, 166] (Перцев 2013, с. 5). Важная роль в осуществлении социальной политики отводилась промышленным предприятиям, которые выступали гарантом социальных благ, определяемых указами, законами, решениями правительства и местных властей. Промышленное предприятие рассматривалось как «крепость социализма», где идеи претворяются в жизнь [Даньшина, Соловьева 2015, с. 69–72].

В советской и современной исторической науке проблема создания инфраструктуры для промышленных предприятий не получила должного освящения. В изданиях по истории конкретных предприятий упор делается в первую очередь на производственную часть, а проблемы обеспечения рабочих и специалистов имеют второстепенное значение [Мoтoрoстрoители 1982; Мoтoрoстрoители 1992; Эпоха двигателей 2002]. Хотя замечается, что от уровня бытового обустройства работников зависят успехи в производстве [Живая история «Мoтoрoстрoителя»… 1999, с 103]. В последние годы интерес исследователей к данной теме повысился [Козлов 2011; Козлов 2013]. Отметим, что в условиях отсутствия частного сектора в экономике СССР процесс распределения материальных благ осуществлялся в основном через создание инфраструктуры для промышленных предприятий. Именно завод становился почти единственным средством реализации как первичных, так вторичных потребностей советского человека. В данном исследовании на основе документов федеральных и региональных архивов показан процесс развития инфраструктуры предприятий Министерства авиационной промышленности (далее – МАП), а именно проанализирована ситуация по созданию жилищных и культурно-бытовых условий для работников завода № 24 им. М.В. Фрунзе в послевоенные годы.

Важным источником для изучения вопроса являются нормативно-правовые документы, издаваемые органами государственного управления СССР. Это постановления Совета Министров СССР, приказы министра авиационной промышленности, документы профсоюзов, хранящиеся как в федеральных (Государственный архив Российской Федерации – ГАРФ, Российский государственный архив в г. Самаре – РГА в г. Самаре), так и в региональных архивах (Центральный государственный архив Самарской области – ЦГАСО). Здесь заметим, что важнейшие решения также принимались партийными органами, например партийными съездами. Представление о масштабе создания инфраструктуры завода № 24 дает управленческая документация предприятия, а именно, годовые отчеты по капитальному строительству, находящиеся на хранении в ЦГАСО. В них, наряду с промышленным строительством, показывались объемы жилищного и культурно-бытового строительства, основные инфраструктурные объекты, вводимые в эксплуатацию за год, а также обозначались сложности, сопровождавшие процесс создания заводской инфраструктуры. Документы органов государственного управления, осуществлявших общий контроль и руководство строительным комплексом, оказались полезны при анализе местной практики. Фонд Государственного комитета Совета Министров СССР по делам строительства, хранящийся в Российском государственном архиве экономики (РГАЭ), содержит заключения по проектам планировки и застройки Куйбышева, а также документы по расширению местных предприятий и их инфраструктуры. В этом плане интересен и фонд Союза архитекторов СССР (Российский государственный архив литературы и искусств – РГАЛИ), где можно найти отчеты по градостроительной практике Куйбышева.

Методологическую базу исследовательской работы составили принципы объективности и историзма. Основополагающим является системный подход: инфраструктура предприятия – это целостное явление, в то же время имеющее отдельные, но взаимосвязанные между собой элементы (жилище, культурно-бытовые объекты, благоустройство и др.). Процесс развития инфраструктуры рассматривается в русле модернизационного подхода – как переход к более современным технологиям производства (в данном случае в строительстве – использование типовых проектов). Историко-генетический и историко-сравнительный методы использовались в исследовании при рассмотрении эволюции развития социальной политики СССР на разных исторических этапах. Применение метода типологизации дало возможность выделить основные элементы социальной инфраструктуры предприятия. Метод контент-анализа использован при изучении большого пласта архивных источников с целью выявления в них различных фактов и тенденций.

Основная часть

Развитие Куйбышевской области в послевоенное время имело свои особенности, связанные с ролью региона во время Великой Отечественной войны. В Куйбышев эвакуировались заводы с линии фронта. Особую важность имели предприятия авиационной промышленности, подконтрольные Народному комиссариату авиационной промышленности СССР (с 1946 г. – Министерство авиационной промышленности СССР), выпускавшие самолеты и двигатели к ним. Так, осенью 1941 г. в Куйбышев из Москвы был эвакуирован Государственный ордена Ленина завод № 24 им. М.В. Фрунзе 3-го Главного управления Народного комиссариата авиационной промышленности СССР (НКАП СССР). Основной продукцией предприятия были авиационные моторы для истребителей и штурмовиков. После войны многие производства закреплялись в городе. Вместе с оборудованием прибывали и рабочие с семьями, для которых «просто не оказалось жилой площади» [Беляков 2014, с. 101]. Перед общесоюзной и местной властью остро встал вопрос улучшения условий проживания сотрудников заводов и их семей, так как авиационная отрасль требовала создания квалифицированных и постоянных кадров [Эпоха двигателей 2002].

18 марта 1946 г. Верховный Совет СССР принял «Закон о четвертом пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства страны (1946–1950 гг.)», который предусматривал укрепление «в промышленности и на транспорте» постоянных кадров рабочих на основе улучшения организации труда и обеспечения на предприятиях лучших жилищных и материальных условий. В этих целях рекомендовалось всемерно развивать дело восстановления и дальнейшего строительства городов и сел и увеличения жилищного фонда страны; создать массовое фабрично-заводское изготовление жилых домов; «возложить на министерства и хозяйственные организации работы по оборудованию их жилого фонда и территорий жилых кварталов восстанавливаемых городов основными видами благоустройства – водопроводом, канализацией, замощением, озеленением, освещением, банями, прачечными»; «развернуть строительство одноквартирных и двухквартирных жилых домов усадебного типа для продажи этих домов рабочим, инженерно-техническим работникам и служащим на условиях предоставления долгосрочного кредита» и «оказать государственную помощь рабочим, крестьянам и интеллигенции в индивидуальном жилищном строительстве». Обозначались меры по улучшению больничного, санаторного и культурного обеспечения трудящихся (Закон о пятилетием плане 1946, с. 9, 53–55).

Наиболее важные отрасли промышленности в первые послевоенные годы регулировались путем вмешательства высших органов власти. Совет Министров СССР в постановлении от 16 ноября 1947 г. № 3837-1294с «О мероприятиях по ускорению жилищного строительства и улучшению бытовых условий рабочих куйбышевских заводов Министерства авиационной промышленности» отмечал «совершенно неудовлетворительное исполнение» МАП плана жилищного строительства за 1947 г. Из намечаемых 36,5 тыс. м² жилья было сдано только 10,5 тыс. м² (то есть не более 30 %). Такое положение сложилось из-за «недостаточного внимания» директоров подведомственных МАП заводов (в этом плане отмечался и директор завода № 24 Михаил Сергеевич Жезлов).

Совет Министров обязал МАП предусмотреть в плане на 1948 г. ввод в эксплуатацию 60 тыс. м² жилой площади. В это число входили и поставляемые МАП Главным управлением по снабжению народного хозяйства лесоматериалами и дровами (Главснаблес) при Совете Министров СССР финские домики (20 тыс. м²). Отдельно в документе прописывалась постройка Дворца культуры завода № 24. Жилые помещения, арендуемые МАП для заводских работников, закреплялись за министерством до конца 1948 г. В них силами министерства должен был быть произведен ремонт. Приказ Совета Министров обязал Куйбышевский горисполком передать для работников авиационных заводов 5 жилых домов в современных Самарском и Ленинском районах города (заводу № 24 передавался дом № 93 по Красноармейской улице). МАП разрешалось продавать рабочим гипсолитовые индивидуальные дома по оценочной стоимости с рассрочкой платежа на 10 лет. Для улучшения работы в области строительства инфраструктурных объектов для авиационных предприятий, МАП и Государственной штатной комиссии приказывалось рассмотреть вопрос расширения штатов непромышленных групп предприятий для увеличения количества рабочих, занятых на стройках жилых и культурно-бытовых объектов (ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 106сч. Д. 281. Л. 96–98, 100).

Постановлением предусматривались меры по улучшению материально-бытового положения работников авиационных заводов. На хозяйственное обзаведение выдавались кредиты до 3 тыс. руб. с погашением суммы в течение 18 месяцев путем удержания из заработной платы заемщика. Для этого Министерство финансов должно было предусмотреть в кредитном плане Центрального банка коммунального хозяйства и жилищного строительства (Цекомбанк) выделение в 1948 г. 6 млн руб. Совет Министров поручил МАП уже в 1947 г. выделить подведомственным заводам 200 тыс. м хлопчатобумажных тканей, 15 тыс. одеял и 15 тыс. матрацев, а также изготовить и продать работникам по государственным ценам мебель, хозяйственный инвентарь, предметы домашнего обихода за счет расширения их производства на куйбышевских заводах. МАП совместно с Министерством торговли было поручено рассмотреть вопрос об устройстве столовых и буфетов на территории авиационных предприятий для продажи работникам горячих и холодных блюд, а также хлеба (ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 106сч. Д. 281. Л. 99).

В приказе Министра авиационной промышленности от 8 декабря 1947 г. № 806 «О мероприятиях по ускорению жилищного строительства и улучшению бытовых условий рабочих куйбышевских заводов Министерства авиационной промышленности» были заложены дополнительные мероприятия по улучшению жилищно-бытовых условий рабочих. Директорам подведомственных заводов предписывалось оборудовать общежития работников предметами бытового обихода, электроосвещением и топливом, снабдить помещения камерами хранения вещей, посудой, оборудовать комнаты гигиены, помещения для стирки, а также развернуть работы по благоустройству и озеленению прилегающих территорий (РГА в г. Самаре. Ф. Р-187. Оп. 2–6. Д. 6. Л. 60).

Защищая социально-трудовые права и интересы советских работников, Президиум ЦК профсоюза рабочих авиационной промышленности в своем Постановлении от 18 июня 1948 г. «О неудовлетворительной работе строительных организаций Министерства авиационной промышленности по выполнению постановления Совета Министров Союза ССР от 16 ноября 1947 г. и о мерах усиления жилищного строительства для Куйбышевских заводов» отметил слабую работу по социальному обеспечению работников и срыв плановых показателей. За 5 месяцев 1948 г. годовой план МАП был выполнен на 6,3 %, что грозило невыполнением плана не только по Куйбышеву (стройки Куйбышева составляли 30 % в плане министерства авиационной промышленности). Основная вина возлагалась Государственный союзный ордена Трудового Красного Знамени строительно-монтажный трест № 11 Главного строительного управления «Глававиастрой» МАП СССР (далее – трест № 11), который добросовестно не провел подготовку и планирование строительства, и лично его управляющего Львовского, сорвавшего проведение лесозаготовок, за что его было предложено привлечь к «строгой административной ответственности с направлением на низовую работу». Учитывая важность продукции предприятий, ЦК профсоюза рекомендовал командировать в Куйбышев одного из заместителей начальника Глававиастроя, обязав его находиться там до исправления положения, а также командировать работника ЦК профсоюза для надзора за организацией труда (РГА в г. Самаре. Ф. Р-187. Оп. 2–6. Д. 24. Л. 88–91).

Секретариат Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов (ВЦСПС) в протоколе от 26 ноября 1948 г. № 216 «О выполнении плана жилищного строительства и бытовом обслуживании рабочих и служащих на куйбышевских заводах авиационной промышленности» снова отмечал плохую работу по выполнению годового плана жилищного и культурно-бытового строительства: за 10 месяцев 1948 г. построено 20,9 тыс. м², то есть 34,6 % к годовому плану; из запланированных 9 культурно-бытовых объектов закончена лишь одна школа. Наблюдались недостатки в организации труда и обслуживании общежитий заводов. Указывалось, что из-за срывов плана строительства часть рабочих заводов «вынуждены до сих пор проживать в землянках и полуземлянках». На заводе № 24 им. Фрунзе 19 семей проживали в таких условиях. Опять же, вина за невыполнение возлагалась на трест № 11. Директорам заводов было рекомендовано распределять заблаговременно квартиры во вновь строящихся домах и привлекать рабочих и членов их семей в свободное от работы время к добровольному участию в строительстве домов. Кроме того, руководители должны были установить контроль над ходом выполнения плана жилищного строительства и объектов культурно-бытового обслуживания, для чего следовало закрепить общественных контролеров за каждым строящимся домом или коммунально-бытовым объектом (ЦГАСО. Р-2453. Оп. 2. Д. 103. Л. 173–174).

Финансирование строительства жилищных и культурно-бытовых объектов промышленных предприятий осуществлялось через различные фонды общественного потребления (далее – ФОП). Одним из главных направлений расходов из ФОП было просвещение, на долю которого в 1960-е гг. приходилось 30 % всех расходов. Расходы на просвещение включали затраты на содержание детских садов, образовательных школ, детских домов, пионерских лагерей и др., организацию мероприятий по внешкольной работе с детьми, на содержание культурно-просветительных учреждений (библиотеки, музеи, выставки, дворцы культуры, клубы и др.). Здравоохранение было третьим по объему финансирования направлением расходов. Характерной чертой советской медицины считалась ее профилактическая направленность: это нашло отражение в объединении расходов в одно направление – «расходы на здравоохранение и физическую культуру». В 1950-е гг. расходы на здравоохранение составляли около 15–20 % в суммарном объеме ФОП. В начале 1960-х годов в ФОП стали включать затраты государства на содержание жилищного фонда в той его части, которая не покрывалась квартирной платой. Эти расходы составляли примерно 5,5 % [Иванова 2011]. Со второй половины 1960-х годов заметную роль стали играть так называемые нецентрализованные источники. На уровне предприятий за счет отчислений от прибыли формировался фонд социально-культурных мероприятий и жилищного строительства для финансирования «строительства и капитального ремонта жилых домов и культурно-бытовых учреждений, а также улучшения культурно-бытового обслуживания рабочих, инженерно-технических работников и служащих предприятия» (КПСС в резолюциях и решениях 1986, с. 464).

Объемы жилищного, культурно-бытового строительства и основные инфраструктурные объекты, вводимые в эксплуатацию за год, обозначались в отчетах по капитальному строительству завода № 24 за календарный год.

Работы по строительству инфраструктурных объектов для завода № 24 осуществлял трест № 11 и специально созданный при заводе строительный цех № 34. Широко развернулось строительство силами работников в свободное время: с 1950-х гг. стали возводить жилье методом народной стройки, в создании клуба «Мир» на добровольных началах участвовали заводчане [Мoтoрoстрoители 1992, с. 23]. Работники предприятия активно привлекались и к благоустройству прилегающих территорий: очистка участков, посадка деревьев и кустарников, устройство тротуаров и ограждений [Кудинов 1988, с. 133; Козлов 2011; Козлов 2013, с. 115].

В 1946 г. на балансе завода находилось 496 домов жилой площадью 96 066 м², в которых проживали более 19 тыс. человек. Десять домов жилой площадью 21 717 м² завод арендовал. В них проживали около 4,5 тыс. человек. Жилой фонд размещался в основном на Безымянке. Более половины жилых площадей представляли собой каркасно-засыпные бараки, палатки и землянки военного времени с износом от 40 до 75 %, а около 2 тыс. м² жилья имело 100 % износ. Из запланированных 12 тыс. м² жилой площади в 1946 г. завод построил 7722 м² (64,4 %). В объем работ вошли 188 домов из гипсовых плит и три 2-этажных шлакоблочных дома (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 14. Л. 167). В 1947 г. предусматривалось строительство: одного 3-этажного дома площадью 5741 м², одного дома – 1050 м², 57 индивидуальных гипсовых домов общей площадью 2109 м² и 15 домов финского типа общей площадью 1100 м². Намечалось возведение 300 шлакоблочных одноквартирных домов с широким участием самих застройщиков (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 14. Л. 168). Но в объяснительной записке к отчету завода за 1946 г. признавалось, что данные цифры «недостаточны для создания необходимых условий по закреплению квалифицированной рабочей силы», общая потребность в жилье «как минимум 100 тыс. м²» (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 14. 169).

Медицинское обслуживание завода № 24 состояло из: медсанчасти; поликлиники № 1 (находилась в неприспособленном бараке) на 30 врачей (терапевтическое и хирургическое отделения, противомалярийный пункт, лаборатория, кабинет отоларинголога, невропатолога, физиотерапевтический кабинет, кабинет неотложной помощи, рентген, зубное отделение с зубопротезной лабораторией, аптека); больницы на 100 коек; стационара для подростков на 30 коек; двух изоляторов по 6 коек. Учреждения по охране детства и материнства включали акушерско-гинекологический кабинет при поликлинике, комнату гигиены при центральном здравпункте завода, два помещения под ясли на 195 мест, 5 детских садов на 500 мест, 1 детский дом на 50 мест. Санаторные учреждения: ночной туберкулезный санаторий на 60 мест, санаторий для подростков на 30 мест, детский санаторий Поляна им. Фрунзе на 60 мест (для детей дошкольного возраста) и др. (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 14. Л. 162–164). Для обеспечения условий дальнейшего снижения заболеваемости работников и улучшения бытового положения завод планировал построить капитальные здания для поликлиники, ночного санатория завода на 200 мест, бани, кухни и прачечной, обеспечить больницу рентген-аппаратом, а в санатории заменить летние фанерные палатки шлакоблочными домиками (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 14. Л. 165–166).

На 1948 г. по заводу намечался ввод 13,5 тыс. м² жилья и строительство 200 индивидуальных домов для продажи рабочим. Планировался большой объем культурно-бытового строительства: предписывалось сдать Дворец культуры завода на 813 мест, который был указан в постановлении Совета Министров СССР от 16 ноября 1947 г. № 3837-1294с и построить стадион в районе Безымянки. Согласно письму исполкома Куйбышевского городского совета депутатов трудящихся от 12 ноября 1947 г. № 7/1465 и резолюции директора завода в титульный список было включено строительство детских яслей на 120 мест. Вследствие того что завод № 18 приступил к строительству рынка (который, согласно постановлению Совета Министров, должен был строиться заводом № 24) и имел всю техдокументацию на проект, завод № 24 «взял на себя строительство и финансирование корпуса больницы» (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 103. Л. 7–8). За 9 месяцев 1948 г. план жилищного строительства был выполнен на 36 %, социально-бытового – на 28 % (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 103. Л. 70, 132). Дополнительно предприятие взяло на себя строительство десяти 2-этажных домов хозспособом со всем благоустройством площадью 3 тыс. м². Для этого руководству пришлось обратиться к МАП с просьбой о выделении дополнительных финансовых ресурсов (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 103. Л. 8).

Основные направления развития социальной сферы крупных промышленных кластеров были определены на XIX (1952 г.) и XX (1956 г.) съездах КПСС. Они наметили широкую программу действий по улучшению социальной инфраструктуры. Планировалось осуществить дальнейшую индустриализацию строительства путем широкого применения сборных железобетонных конструкций и деталей заводского изготовления, а также всемерного внедрения комплексной механизации и типизации строительства. Важным признавалось содействие строительству индивидуальных жилых домов, осуществляемому населением за счет собственных средств и с помощью государственного кредита. КПСС признавала необходимым усиление внимания к повседневным бытовым и культурным нуждам населения, а также к здравоохранению (КПСС в резолюциях и решениях 1985, с. 270, 280; XX Съезд КПСС 1956, с. 421, 470, 471).

Исходя из данных директив, на пятую (1951–1955 гг.) и шестую (1956–1960 гг.) пятилетки в Куйбышеве было намечено масштабное строительство главным образом силами и средствами предприятий союзных министерств. В первую очередь строительство предусматривалось для предприятий МАП. За 1950 г. объем жилищного строительства заводом выполнен на 101,2 % (9093 м²) (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 169. Л. 30). В 1953 г. также наблюдалось небольшое, но перевыполнение: при планируемых 8000 м² было сдано 8093 м² жилья; вводился в эксплуатацию заводской клуб на 813 мест и построено 4 отдельно стоящих торговых павильона (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 49. Л. 8, 29–30). Однако в 1954 г. трест № 11 снова сорвал план строительства заводской инфраструктуры, не выполнив намеченного строительства 5700 м² жилья. Оказались не сданы полностью 3 жилых дома (в одном детсад на 50 детей) и детсад на 125 детей (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 73. Л. 15–16). Но в 1955 г. трест № 11 перевыполнил для завода строительство по годовому плану: построил 9712 м² при плане 8980 м² (108,1 %). Полностью был реализован и план строительства силами завода. Введен в эксплуатацию детский сад на 125 мест (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 104. Л. 18, 29). В 1956 г. завод выполнил жилищный план на 134 %, в 1957 г. – на 160 % (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 135. Л. 26; Д. 163. Л. 13).

Перевыполнение плана объяснялось улучшениями в организации работ за счет применения сборного железобетона и более рациональных конструкций, улучшения технологии и культуры производства, повышения квалификации рабочих. В 1957 г. с оценкой «хорошо» сдано 70 % жилых площадей (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 104. Л. 27; Д. 163. Л. 24). Широкое применение типовых проектов позволило нарастить темпы ввода объектов в эксплуатацию. Из отчетов о применении типовых проектов в строительстве становится ясно, что если в начале 1950-х гг. это были, в основном, сборно-щитовые строения, то к середине 1950-х – 4–5-этажные каменные дома и культурно-бытовые здания (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 105. Л. 8; Д. 136. Л. 49–50; Д. 164. Л. 10–11). В 1956 г. на средства завода была построена средняя школа № 141 на 880 учащихся (4-этажное каменное здание по типовому проекту Гипрогора № 2-02-27) (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 135. Л. 21).

Выполняя решения партии, завод № 24 активно развивал строительство индивидуальных домов работниками за счет собственных средств и с помощью государственного кредита. Застройщикам, помимо денежных ссуд, оказывалась помощь в выделении стройматериалов. Главным образом отпускался лесоматериал, кирпич, известь, кровля, стекло. В 1953 г. заводу на индивидуальное строительство было отпущено 460 тыс. руб., построено и сдано в эксплуатацию 34 дома с жилой площадью 1113 м² (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 49. Л. 33). За 1955–1957 гг. введено в эксплуатацию 83 жилых дома общей площадью 3283 м² (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 104. Л. 30; Д. 135. Л. 26; Д. 163. Л. 22).

По «Закону о пятилетнем плане восстановления народного хозяйства СССР» предполагалось увеличить количество постоянных театров, клубов, библиотек, а также районных Домов культуры (Закон о пятилетнем плане 1946, с. 53). Исходя из этого, пристальное внимание руководство завода уделяло культурно-массовой работе, которая косвенно способствует повышению производительности труда и улучшает социальную атмосферу на предприятии. Фрезеровщик завода, делегат XXIV, XXV и XXVI съездов КПСС Иван Павлович Кудинов отмечал, что «если в волейбол играть негде, нужной книги в библиотеке нет, а концерт не состоялся, – с каким настроением придут на следующий день эти рабочие на завод?!» (Кудинов 1988, с. 140).

В 1947 г. Совет Министров СССР обязал МАП предусмотреть в плане на 1948 г. строительство Дворца культуры завода. Однако полностью объект был сдан только в 1953 г. По предложению заводского профсоюзного комитета новому клубу было присвоено наименование «Мир». В первые годы работы в нем было организовано 23 кружка, а библиотека насчитывала 7500 читателей на 1954 г. Клуб был оснащен стационарной киноустановкой для показа фильмов. Позднее на базе клуба был создан народный ансамбль песни и пляски «Волжские зори» [Живая история «Мoтoрoстрoителя» 1999, с. 107].

За шестую пятилетку (1956–1960 гг.) было введено рекордное для последующих лет количество полезной жилой площади – 145 158 м². Число новоселов выросло в 2,5 раза. И.П. Кудинов вспоминал, что долгое время он с семьей жил в общей комнате за ширмой, затем в отдельной комнате, замечая, что «сейчас комнатой с соседями никого не прельстишь… а тогда сколько было у нас радости… а как радовалась вся наша семья, когда мы вселились в благоустроенную квартиру на улице Победы» (Кудинов 1988, с. 72–73, 130).

В целом заводская инфраструктура за 1952–1973 г. пополнилась следующими объектами: фабрика-кухня, два корпуса под техникумы Авиапрома, поликлиника на Безымянке, больничный комплекс, включающий поликлинику и стационар, стадион «Восход» с благоустроенными спортивными залами, школа на 520 мест, 9 магазинов,
8 детских садиков (но отмечалось, что перегруженность садов и яслей ощущалась даже в 1976 г.).
Кроме того, были открыты больничный центр в поселке Прибрежном и там же клуб «Пламя» [Живая история «Мoтoрoстрoителя» 1999, с. 104–105]. В 1965 г. на берегу Жигулевского моря был сдан в эксплуатацию большой пионерлагерь «Морской» [Мoтoрoстрoители 1992, с. 24].

Несмотря на очевидные успехи в жилищном и культурно-бытовом строительстве, наблюдались большие проблемы в его организации. Завод № 24 в отчетах по капитальному строительству отмечал «безответственное и безразличное» отношение треста № 11 к своим обязательствам. Например, несмотря на недобор рабочей силы на строительных площадках завода № 24, трест допускал переброску рабочих на другие объекты (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 2. Д. 103. Л. 70, 132). Отмечалась в отчетах и бюрократическая волокита: проблемы с отводом участков под строительство, несвоевременное изготовление проектной документации, недопустимо длительный период утверждения проектов в МАП и других ведомствах, а также последующая переделка уже готовых проектов, изменение основных объектов титульного списка по строительству. Объективные причины выражались в недостаточном снабжении треста строительными материалами и машинами (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 49. Л. 32–39; Д. 73. Л. 39–41). В 1957 г. завод обращался к Куйбышевскому совнархозу с просьбой обеспечить завод железобетонными изделиями (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 163. Л. 22).

В обзоре деятельности отдела капитального строительства (ОКС) завода и строительного цеха № 34 за 1954 г. причины неудач в строительстве разделены на 2 группы: зависящие от цеха № 34 и объективные. К первой группе отнесены: частая переброска рабочих с одного объекта на другой и неудачные попытки ввести индустриальные методы работ. В объективных причинах выделены: наличие большого количества строительных площадок, разбросанных по территории города, плохое снабжение материалами и техникой. Отмечалось что цех № 34 не имеет никаких, даже примитивных мастерских для выпуска сборных железобетонных конструкций (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 105. Л. 33–35). В своих воспоминаниях И.П. Кудинов повествует про свой опыт посещения строительного цеха: «не хватало людей, не было арматуры, материальная база ремонтников недалеко ушла от первых послевоенных лет. Наш основной строительный цех на протяжении длительного времени работает из рук вон плохо, да и условия у него нелегкие: постоянные перебои с поставками строительных материалов, хроническая нехватка транспорта… скромные возможности цех не использует полностью из-за низкого уровня организации труда. Рядовые строители жаловались мне: то придут материалы – возить не на чем, то придет машина – возить нечего. Штурмовщина на стройках приводит к тому, что завод вынужден посылать на помощь строителям рабочих и инженеров, отрывая их от основной работы… посланным на стройку… нечем заниматься, фронт работ для них не подготовлен» (Кудинов 1988, с. 130–131). Воспоминания относятся к более позднему хронологическому периоду, однако проблемы, как видно из отрывка, с течением времени оставались те же. Объемы индивидуального строительства сдерживались отсутствием участков. В 1953 г., несмотря на неоднократные обращения завода в Исполком городского совета депутатов трудящихся г. Куйбышева, в областной комитет КПСС, в ЦК профсоюза рабочих авиационной промышленности и в МАП, участки стали выделяться лишь в октябре «отделом по делам Архитектуры из своего массива» (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 49. Л. 33). Также отмечалось недостаточное финансирование завода, «отсутствие фондов на строительные материалы, особенно на лесоматериалы и кровлю» (ЦГАСО. Ф. Р-2453. Оп. 5. Д. 104. Л. 30).

Стоит отметить, что крупное строительство индустриальными методами в городе могли осуществлять только несколько строительных организаций. В первую очередь удовлетворялись потребности предприятий МАП, что приводило к неравномерности развития строительства на территории города и создавало межведомственные споры. Однако, преодолеть ведомственный барьер не представлялось возможным [Парамонов 2014]. В творческом отчете архитекторов В.А. Потапова и А.П. Салтанова по архитектурно-строительной практике в г. Куйбышеве в 1955 г. отмечалось, что решению вопросов целесообразного размещения инфраструктуры предприятий препятствовало отсутствие в городе «объединенного руководства… что дает возможность каждой организации вести собственную политику, базирующуюся на узковедомственных интересах» (РГАЛИ. Ф. 674. Оп. 3. Д. 870. Л. 5). Но в докладной записке о состоянии городского хозяйства и строительства в Куйбышеве, подготовленной Министерством государственного контроля СССР в 1956 г., констатировалась «несвоевременность создания при Куйбышевском горисполкоме единой строительной организации для осуществления жилищного и гражданского строительства» из-за трудностей «материально-технического обеспечения строительства, которые возникнут перед горисполкомом» (РГАЭ. Ф. 339. Оп. 2. Д. 523. Л. 15б). Крупные министерства и предприятия были избавлены от таких трудностей, поэтому на 1956–1960-е гг. Министерство предлагало выделение средств на жилищное и культурно-бытовое строительство в первую очередь МАП (почти 500 тыс. м²). Намного меньше выделялось министерству автомобильной промышленности – 100 тыс. м² и предприятиям нефтяной отрасли – около 80 тыс. м² (РГАЭ. Ф. 339. Оп. 2. Д. 523. Л. 43). Ведомственные интересы и отсутствие контролирующего органа негативно сказывались не только на застройке города. В сложных ситуациях оказывались и сами работники. В 1961 г. в газете «Известия» была размещена статья экономиста Г. Кислинского, который описывал следующую ситуацию в Куйбышеве: «Лет десять назад двум заводам были отведены участки под застройку. Участок застроили аккуратными домиками и продали своим кадровым работникам. Прошло 4 года, а их уже наметили к сносу. Это место отвели Металлургическому заводу для строительства хозяйственным способом многоэтажных домов. Заводы стремятся построитель дома обязательно возле своей территории, а между тем в Куйбышеве имеются бараки… заводы отказываются осваивать новые участки» (РГАЛИ. Ф. 674. Оп. 4. Д. 961. Л. 201). Можно только предположить, как себя чувствовали работники, только что поселившиеся в домиках.

Заключение

Процесс создания инфраструктуры предприятий авиационной промышленности условно можно поделить на два периода. Непосредственно после Великой Отечественной войны, учитывая сложности со снабжением и финансированием, регулировка процесса происходила через издание распорядительных документов высших органов власти, где обозначались соответствующие директивные указания. Постановления Совета Министров, приказы министра авиационной промышленности, а также распорядительные документы отраслевого и центрального профсоюзов отмечали неудовлетворительное состояние объектов инфраструктуры авиационных заводов Куйбышева, срыв предприятиями плановых показателей и намечали меры для улучшения положения.

К середине 1950-х гг. сложились предпосылки для превращения социальной сферы в одно из приоритетных направлений внутригосударственного развития. Это означало выделение промышленным предприятиям из различных источников (из фондов общественного потребления, по линии отраслевых министерств и др.) значительных материальных средств на строительство объектов инфраструктуры. На самих предприятиях создавались специальные фонды для финансирования строительства жилья и культурно-бытовых объектов, которые формировались за счет отчислений от прибыли. Задача жилищно-бытового обустройства работников потребовала от государственных органов масштабных решений по созданию полноценной инфраструктуры путем разработки типовых проектов и использования индустриальных методов в строительстве, которые были осуществлены в 1950–1960 гг.

Все эти меры позволили промышленным предприятиям в короткие сроки нарастить объемы своей социальной инфраструктуры. Учитывая важность продукции авиационных предприятий, в данной отрасли удалось достаточно быстро наладить процесс строительства социальной инфраструктуры. Если в послевоенный период у завода № 24 наблюдались проблемы в организации строительства жилья и культурно-бытовых объектов, связанные с нехваткой стройматериалов и финансов, то к середине 1950-х гг. предприятие в условиях роста финансирования и за счет применения типовых проектов смогло качественно и количественно улучшить дело создания социальных объектов для своих работников.

Sobre autores

V. Romanova

Samara National Research University

Autor responsável pela correspondência
Email: nicoucou@yandex.ru
ORCID ID: 0000-0001-9411-8429

postgraduate student of the Department of Russian History

Rússia, 34, Moskovskoye shosse, Samara, 443086, Russian Federation

N. Kabytova

Samara National Research University

Email: don.kabytov2012@yandex.ru

Doctor of Historical Sciences, professor, professor of the Department of Russian History

Rússia, 34, Moskovskoye shosse, Samara, 443086, Russian Federation

Bibliografia

Arquivos suplementares